Накануне, 30 октября, в России отметили скорбную дату – День памяти жертв политических репрессий. Незадолго до этого корреспондент газеты «Абакан» встретился с кандидатом исторических наук, доцентом кафедры истории института истории и права Хакасского госуниверситета им. Н.Ф. Катанова Виктором Беккером. В разговоре с журналистом он рассказал об исторических корнях репрессий о том, как оценивается этот период в наши дни, а также поделился личными воспоминаниями о том страшном периоде. Виктор Яковлевич – из семьи репрессированных немцев.

Сила и власть

– Верховная власть на Руси, а впоследствии и в России, всегда представляла собой жёсткую вертикаль. Власть князей в Киевской Руси, царя в Московском государстве, императора в послепетровский период нашей истории всегда опиралась на силу.

В 1917 году, когда свершилась Февральская, а затем и Октябрьская революции, данная историческая монархическая традиция была продолжена и даже усилена. После Октябрьской социалистической революции репрессии были просто неизбежны. В стране установилась однопартийная система с абсолютным минимумом демократии. Правящая Российская социал-демократическая рабочая партия (РСДРП), созданная В.И. Лениным в 1903 году, основой своего построения провозглашала демократический централизм. Но с 1917 года этот термин исчезает из её лозунгов, остался лишь жёсткий централизм.

В.И. Ленин, И.В. Сталин были ортодоксальными марксистами, каковыми оставались до конца жизни. Однако, в отличие от Ленина, Сталин никогда не был сильным теоретиком. При этом свою концепцию построения социализма в СССР выдавал как построенную исключительно на постулатах К. Маркса и В.И. Ленина.

Можно выделить две работы Сталина: «Об основах ленинизма» (1924 г.) и «К вопросам ленинизма» (1926 г.), которые претендуют на классический марксистский труд. В данном случае, как теоретик марксизма, он как бы «обогатил» это учение своим коварным тезисом о том, что при дальнейшем строительстве социализма в СССР, в условиях полного капиталистического окружения, классовая борьба в стране будет только нарастать. Данная концепция развязывала Сталину руки и в дальнейшем служила твёрдым и надежным оправданием репрессий в стране.

Сталин – фигура сложная… До первой половины 20-х годов ХХ века он был мало известен – и в партии, и в стране в целом. Однако начиная с 1922 года, когда Сталин был избран Генеральным секретарем ЦК партии, и особенно после смерти В.И. Ленина в 1924 году, новоявленный генсек начал свой последовательный путь к вершинам партийной и государственной власти. Успешному восхождению способствовала уже сформированная им же самим партийно-бюрократическая система управления страной, а также и личные качества Сталина: его страсть к единовластию, жестокость, нелояльность к окружающим соратникам по партии – это отмечал даже Ленин, а также подозрительность и, главное, мстительность. Расправившись со своими оппонентами и устранив их с политической арены, Сталин к 1929 году установил режим личной власти в стране.

Строительство социализма и страх

При осуществлении сталинской (советской) модернизации страны, которую он подавал как теоретическое и практическое воплощение наследия Ленина, Иосиф Сталин и его соратники поначалу использовали методы убеждения, потом перешли к принуждению и, наконец, к жестоким репрессиям. С начала 30-х годов ХХ века репрессии становятся важнейшим методом строительства социализма в СССР. При этом следует учитывать, что это стало возможным в том числе и по причине существования в стране подсистемы страха, насаждаемой с начала 1920-х годов Лениным, а затем и Сталиным.

Факт остается фактом: масштабы репрессий сталинской (советской) модернизации страны практически не имеют аналогов в мировой истории. Точное число репрессированных в СССР до сих пор назвать трудно, если не сказать — практически невозможно. Во-первых, по причине разных методик подсчета, применяемых исследователями. Кроме того, нельзя забывать и то, что данные по численности репрессированных граждан неприятны для любой власти в любое время.

В современном историческом сообществе России допускается, что численность репрессированных и пострадавших от преследования властей за период с конца 1920-х и до середины 1950-х годов составляет ни много ни мало 34 миллиона человек. В это число входят расстрелянные, находившиеся в тюрьмах и лагерях, а также на поселении.

Хакасией в этом отношении я конкретно не занимался. Однако, чтобы представить масштабы, каждому из нас достаточно просто подойти к мемориальному памятнику жертвам политических репрессий в Абакане. Не может не поразить огромное число фамилий репрессированных жителей тогдашней нашей Хакасской автономной области. И это в нашей маленькой Хакасии! Что уж говорить о крупных регионах страны?

Долгое время мы ничего не знали о столь сокрушительных масштабах репрессий. Ситуация начала меняться с периода «перестройки» – середины 1980-х годов. Общественными объединениями, гражданами, исследователями, публицистами была проделана большая и важная работа по обнародованию этого тяжелого и позорного процесса периода сталинизма. В 1990-е годы эта работа активно продолжалась. В последнее время интенсивность проблематики значительно снизилась: и в силу её разработанности, и в силу политической конъюнктуры, к которой очень чувствительна чиновничья рать…

Порочная система

В заключение расскажу немного о себе – как сыне репрессированных родителей… Мне, можно сказать, повезло: я жил в различные эпохи. Мои родители осенью 1941 года были депортированы из Поволжья – республики немцев – на север Свердловской области. В этом городке жили не только депортированные немцы, было очень много татар и других представителей народов СССР. Отец работал на строительстве Богословского алюминиевого комбината, мать – техничкой. Все жили под строгим надзором комендатуры. Мать имела высшее образование, но преподавать немецкий язык ей было запрещено… Я хорошо помню атмосферу похорон Сталина… Мать привела меня в детсад, где в актовом зале висел портрет Сталина, украшенный еловыми ветками и обрамленный чёрными лентами. Все плакали – дети, родители, воспитатели... Траур в Краснотурьинске, где наша сосланная семья тогда находились, продолжался несколько дней.

Не понаслышке знакомо мне и правление Н.С. Хрущёва, его сомнительная оттепель и пустые полки магазинов, а также брежневский период застоя, когда стояла «тишь да гладь, Божья благодать». Также до сих пор помню своё смутное ощущение несовершенства социалистической системы… Я уже учился тогда на истфаке Красноярского пединститута, потом – в аспирантуре в Москве. Полученные знания помогли мне ясно осознать всю экономическую и политическую порочность существующей в СССР системы. В то же время, как и большинство соотечественников, я не мог тогда даже предполагать её близкий конец...

Официально я считаюсь пострадавшим от репрессий сталинизма, имею соответствующее удостоверение о реабилитации, имею некоторые льготы от государства. Лично мне советская политическая система особого вреда не нанесла, но… С моральной точки зрения, некоторые проблемы все же были. В середине 1960-х годов я не смог поступить в МГИМО (Московский государственный институт международных отношений) – как сын репрессированных. Для детей ряда репрессированных народов были препоны для поступления и в другие элитные вузы страны. Подобной категории людей был существенно ограничен также приём в партию, им трудно было сделать определённую карьеру.

Подводя итог, хочу сказать: современная Россия уже прошла этот сложный – героический и трагический – путь. Мы решаем теперь новые не менее, если не более, сложные проблемы, стоящие перед нами сегодня. Из складывающихся новых условий становления экономического и внутриполитического, а также международного мирового порядка возврата к прошлому, абсолютно уверен, нет и не может быть.

Справка

Официально День памяти жертв политических репрессий был учреждён Постановлением Верховного Совета РСФСР от 18 октября 1991 года в связи с принятием закона «О реабилитации жертв политических репрессий». Согласно закону, политическими репрессиями признаются различные меры принуждения, применяемые государством по политическим мотивам, в виде лишения жизни или свободы, помещения на принудительное лечение в психиатрические лечебные учреждения, выдворения из страны и лишения гражданства, выселения групп населения из мест проживания, направление в ссылку, высылку и на спецпоселение, привлечение к принудительному труду в условиях ограничения свободы, а также иное лишение или ограничение прав и свобод лиц, признававшихся социально опасными для государства или политического строя по классовым, социальным, национальным, религиозным или иным признакам.

                                                                                                                                                                                              Записал Валерий Полежаев